Юрий Мазнев - По родному краю и вокруг света

Утро холодное. Надел безрукавку, куртку (спасибо дочери Оле, которая накануне поездки подарила мне) и все равно никак не согреюсь. Надо ехать, движение согревает. Попрощался с добрыми людьми и в путь.

Проехал довольно много, километров 25, начался дождь. Укрыл велорюкзак, надел плащ, выпил кружку горячего чая из термоса.

По пути попадаются отдельные нежилые и жилые городки. Одни ремонтируют дорогу, которая от дождей «плывет», другие что-то бурят, третьи работают на железной дороге. Много перекрытых участков, а объезжать по болотам и месиву из глины не очень приятно. Хорошо, что на моем легком транспорте везде пропускают, но все равно потеря времени очень большая.

На время дождик перестал, но порывы ветра сегодня мешают ехать. Остановился передохнуть. Вдруг меня как будто подбросило вверх, развернуло вместе с велосипедом и отбросило в сторону, в кювет. И продолжало тащить, если бы я не вцепился в руль велосипеда. Что за дела? Оглянулся вокруг, никого нет. И вдруг замечаю, что столб пыли, вращающийся снизу вверх в виде воронки, уносится от меня прочь. Вот в чем дело, я попал в небольшой смерч, а мой плащ, словно парус, усилил его действие.

Опять пошли небольшие горы, но ехать все же легче, когда идет общее понижение. Дорога подсохла, и настроение поднялось, ведь всего час назад я мерз, и пальцы коченели от холода.

Хорошо, что периодически попадаются какие-то строения, и в них можно спрятаться от непогоды. Видимо, эти заброшенные руины остались от тех времен, когда здесь строили железную дорогу.

Проехав 95 км, я остановился около очередной придорожной базы ремонтников. Около каменного дома собралась группа людей. Это оказался магазин и кухня-столовая одновременно.

Хозяйка пригласила в дом. Справа размещался магазин, слева – столовая. Посредине чугунная двухконфорочная дровяная плита. Вдоль столов – широкие скамьи-лежанки. На стенах танки, портреты далай-лам. Расселись около столов. Женщины разлили чай. Не спеша, начали знакомиться. Как всегда выручила «дорожная грамота». Оказалось, что многие из присутствующих совершали паломничество и в Лхасу, и в Шигадзе, в буддийские монастыри. Я показываю цветные снимки из книги А.П.Редько «Тибетский гамбит», и все наперебой хотят подержать ее в руках, полистать и рассмотреть каждую фотографию. И на каждой из них находят свои какие-то знакомые детали. Подолгу взоры задерживаются на снимках знаменитых Поталы и Кайласа.

Ко мне сразу же меняется отношение, более приветливые и улыбчивые взгляды, попытки заговорить, сделать понятный знак. Женщины заботливо подливают чай, настоящий тибетский чай. Много о нем слышал, и вот в первый раз пробую. Белый, густой, с жиром, солоноватый, с непонятным, но нормальным вкусом. Появляются арахисовые орешки, поджаренный хворост из теста.

После разговоров, которые от меня перешли к группкам, начался новый этап «познавания тибетской кухни» - приготовление цампы (tsampa) – основной еды тибетцев. Женщины насыпают в пиалы жареную ячменную муку, кладут сверху ячий жир и разносят гостям вместе с кипятком в чайнике или термосах.

Каждый, подливая кипяток по небольшой порции, начинает разминать пальцами рук муку и жир, чем больше, тем лучше получается тесто. Не прилипает к чашке и рукам – значит готово. Пальцами скатывают шарики и отправляют в рот. Кому не очень нравится, разрешают добавить немного сахара. Заметил, что это чаще делают женщины. И запивается или тибетским, или зеленым чаем, кому что нравится.

К моим действиям было приковано внимание большинства. Но получилось, к их удивлению, все очень быстро и правильно. Я с детства участвовал в приготовлении теста к праздничным пирогам, и для меня замесить цампу труда не составило. Наблюдая, с каким удовольствием я поглощаю шарики и чмокаю, все разом заулыбались и начали приговаривать, что я «настоящий тибетец». Выше этой похвалы для меня в тот момент не было. Собираясь на следующее утро в дорогу, я попросил муки и жира на несколько порций, и мне с удовольствием все это приготовили.

Я не скрывал, что очень устал, и мне предложили место на скамье, узкую длинную подушку, набитую какой-то пахучей травой, и толстое шерстяное одеяло. Я достал спальник, устроил удобную лежанку и под говор мужчин быстро уснул.

25.08, вторник.

Budongjuan – Qumar Heyan, 60 км.

Утром проснулся с сильной головной болью, ломила лобная часть и виски. От еды отказался. Видя мое плачевное состояние, хозяйка посоветовала выпить две таблетки (и еще несколько взять с собой), которые лежали на видном месте. Из чего я сделал заключение, что и тибетцы не застрахованы от горной болезни.

На дворе прохладно и сыро. Ночью был дождь со снегом. Ехать, ну совсем, нет охоты, но пересилил себя.

Вышла провожать вся многочисленная семья родственников. Кто они, какого племени? По лицам трудно судить, китайцы северные отличаются от южных, а о тибетцах и говорить не приходится, они тоже представляют несколько народностей. Во всяком случае, встречаешь лица, которые как будто уже видел, в Бурятии, Боливии, а может, среди американских индейцев.

Еще накануне отъезда, посетившие столовую водители, едущие со стороны Лхасы, рассказали, что дорога во многих местах разрушена. Ремонтируют ее множество бригад, но очень медленно. Дорогу могут перекрыть на двое-трое суток в тех местах, где объезд вообще отсутствует. Вобщем, советовали, чтобы я не терял даром время, а добирался на попутном транспорте, лучше всего на внедорожниках. Им-то никакие препятствия не страшны.

Шесть часов я преодолевал симптомы горной болезни: слабость, апатию, подташнивание. А тут еще раскисшие от дождей объезды, фонтаны грязи от машин, по колено мокрые ноги. И впереди – более 900 км пути на высоте более 4 000 метров и перевалы, один из которых – 5072 м.

Не стал рисковать неоправданно и при появлении джипов проголосовал. Пять новеньких внедорожников совершали перегон Голмуд – Лхаса. Старший колонны, уступив часть запрошенной суммы, согласился за 400 ю (840 руб.) доставить прямо в центр города. В моих условиях это был лучший вариант. Тем более, меня предупредили, что при проезде границы с ТАР и при въезде в Лхасу я, как можно ниже, пригибался, так как перевозить иностранцев шоферам запрещено.

Конечно, ехать было комфортно. Ничто им не мешало объезжать пробки на объездах, а то прямо по бездорожью, по крутым склонам обогнуть закрытый на ремонт наглухо участок дороги.

День был переменчивый, то светило солнце, то налетали тучи и лил дождь. Через окно автомобиля удобно было наблюдать за ландшафтом местности, занятиями сельских жителей редких населенных пунктов. Рельеф мало менялся с продвижением на юг. Округлые горы, степные участки с высохшей травой и множество больших и малых озер, соединенных широкими протоками. Почва глинистая, то желтая, то красная. И вода в озерах и реках, ярко-красная, кажется неправдоподобной.

Как я уже говорил, в маленьких поселках живут в основном ремонтники, обслуживающие дороги. В селах побольше – семьи скотоводов (стада овец и коз стали попадаться чаще по мере появления зеленых пастбищ) и торговцев. На рынках торгуют мясом, шерстью, привозными товарами.

Остановки редки, для того, чтобы размяться. Вечером на целый час остановились поужинать. И всю ночь в дороге. Водители опытные, дорогу знают, но нет-нет да кто-нибудь попадает в слабо видимые ямки, выбоины, бугры. При встречных машинах приходится гасить скорость, дорога часто сужается.

26.08, среда.

Лхаса.

Только при подъезде к Лхасе она становится широкой и ровной. Приехали в 7 часов утра без происшествий.

Сразу же отправился искать прибежище в гостиницах, рекомендованных в путеводителях (по невысокой цене). Везде отказ из-за отсутствия у меня въездного пермита. Таков у них установлен порядок, а контролируют его PSB (народная служба безопасности). Только в отеле «Tibet Gorkha» менеджера Лодена удалось уговорить, при непременном условии в двухдневный срок представить злополучный пермит. Заполучив схему города, поехал искать Информационный туристский центр. В нем я и встретил представителей сервисной фирмы «Tabet Enjoyable Trevel Service» Кайденко Надежду и Максима. Надежда из Благовещенска, закончила 2 университета, последний в Пекине, работает менеджером-переводчиком с русскоговорящими группами. Максим из тибетцев, гид, немного знает русский.

От них я получил подробнейшую информацию о порядке въезда в Лхасу, посещения святых мест, в том числе горы Кайлас. Оказывается, я незаконно въехал в Лхасу и теперь без въездного пермита я не могу не только проживать в отеле, но и посетить Поталу и другие монастыри (мне просто не продадут входной билет). Что касается поездки на Кайлас (в 1 000 км от Лхасы), то туда оформляется отдельный пермит заранее. На группу выделяется автобус, гид, переводчик. На отдельное лицо – внедорожник с водителем-гидом за очень большую плату (3 000 долларов).

Вариант моего проезда до Кайласа на велосипеде, а тем более по маршруту до Урумчи, вообще отпадает.

Мои консультанты, узнав о моем кругосветном путешествии, отнеслись с пониманием к моей проблеме, и пообещали попытаться найти какое-то решение.

За обедом, на который я был приглашен новыми знакомыми, мы продолжили беседу. Был заказан суп грибной, мясо непровареное (то ли из-за высоты, то ли для сохранения витаминов) с несколькими видами гарнира: рисом, картофелем, свеклой, и чай тибетский.

День сегодняшний оказался нерабочим. В Лхасе отмечается Яурт – праздник кислого молока (как перевела Надежда). Он длится несколько дней и завершается фестивалем песни и танцев на главной площади города перед монастырем Потала. Говорят, что праздник этот раньше отмечали тибетские монахи после завершения 6-недельного воздержания от употребления мяса (как у нас перед Пасхой).

Что ж, еду знакомиться с праздничным городом, Поталой, фестивалем. На улицах прибавилось народу в праздничных одеждах, все спешат на представление. На фоне дворца Потала, знакомого по фото и еще более красивого наяву, и необычного по своей архитектуре, устроена сцена. Глава города и представители гражданской и военной власти расположились рядком, спиной к дворцу, лицом к публике. После торжественной части, как у нас принято говорить, начинается самая зрелищная часть фестиваля – выступление песенно-танцевальных групп и солистов. Каждый танец – костюмированный спектакль со сценами из жизни тибетцев. Принимают участие дети, ряженые танцоры в шкурах яков с рогами.. Одновременно исполняются народные песни.

А вечером на той же площади на большом экране прокручивали ролики телевидения Лхасы, представляющие красоту природы Тибета, тружеников, умеющих хорошо работать и отдыхать. Во второй половине дня я все-таки нашел зарядник и настроил фотоаппарат. Так прошел мой первый день в Лхасе – насыщенный, радостный и тревожный в завтрашней непредсказуемости.

27.08, четверг.

Лхаса, Большая кора.

Вопрос с моей поездкой, возможно, будет решен в течение 2-3 дней путем присоединения к только что прибывшей группе из Москвы и оформления пермита в ее составе. Они разместились в отеле «Як», и я легко нашел их. Руководитель группы Рубен не возражает, если я совершу кору вокруг Кайласа и озера Маносаровар с ними. Дело за пермитом.

В этом отеле ко мне проявила интерес группа из Италии, и пришлось им рассказывать и о кругосветке, и о себе, фотографироваться с группой. Итальянцы пожелали обменяться визитками и электронными адресами.

Теперь можно спокойно проехать по городу, более внимательно осмотреть дворец Поталу. Лхаса расположилась в долине реки Уй-чу (приток Ярлунг Цангпа), растянувшись километров на 15 (точно измерить не мог из-за поломки велокомпьютера). Но меня интересовал не весь город, а его древняя часть – дворец Потала и монастырь Джокханг, и все, что вокруг них.

Когда я готовился к путешествию, приобрел только что вышедшую из печати книгу А.П.Редько «Тибетский гамбит». Первое прочтение ее произвело на меня потрясающее впечатление. Я не ожидал столько узнать о Тибете в одной книге и в такой доходчивой форме. Мистическая сторона изложения пока сложна для моего восприятия, но вот дальнейший разбор текста позволил и до, и особенно во время поездки использовать эту книгу как подробный путеводитель по священному Тибету (как исторический, культурный и духовный).

Мой звонок автору книги и ответ автоответчика «Говорите, если есть что сказать» застал меня тогда врасплох. Сейчас я бы мог сказать Александру, что он был для меня лучшим гидом и проводником в моем путешествии по Тибету и, прежде всего, по Святым местам Лхасы.

По его совету и я начал «свою» кору с 9-километрового маршрута вокруг древней части города, включая дворец Потала, монастырь Джокханг и все, что вокруг них. Эта самая большая городская Кора начинается от монумента «Золотого яка», главного животного Тибета. Сбиться с маршрута невозможно, иди следом за паломниками с молитвенными барабанчиками, и они тебя выведут.

Вся земля в Тибете у буддистов священна, и ритуальный обход (кора) определенных гор, озер, монастырей, храмов с соблюдением специальных обрядов (молитва, медитация, простирание ниц и др.) считается у паломников возможностью накопления заслуг, духовного обогащения, достижения просветления Будды.

Наиболее важным из этих мест является гора Кайлас, олицетворяющая гору Меру (у буддистов, индуистов и джайнистов – центр Вселенной). Представители четырех религий мира и тысячи людей других вероисповеданий считают главной целью своей жизни хотя бы раз совершить паломничество к этой святыне. Высшее счастье для них - умереть возле Кайласа. Ну, а я пока начинаю «свою» кору с маршрута вокруг древней части города, включая дворец Потала, монастырь Джокханг и все, что вокруг них.

Иду с велосипедом вслед за паломниками, огибая дворец, и пытаюсь понять, почему для них смерть это благо, а жизнь - ничто.

Я иду позади старушек, неизвестно откуда прибывших, и пытаюсь понять, почему для них смерть это благо, а жизнь ничто.

Одни пилигримы беспрерывно твердят молитвы-мантры, главная из которых «Ом-Мани-Падме-Хум» («Слава тебе, о лотос рожденный») – гимн великому Гуру - Падмасабхаве. Другие, не переставая, крутят барабанчики с бумажными свитками внутри, на которых написаны священные тексты. Во время вращения молитвы якобы сами уносятся в небеса.

Истинные фанаты веры ползут по маршруту Коры, напоминая движения гусеницы. Выглядит это так: верующие поднимают руки вверх, сведя ладони над головой, опускают их на уровне груди, становятся на колени, падают на живот, вытягиваясь всем телом по земле. Затем встают, преступают туда, где были пальцы вытянутых рук, и повторяют все сначала.

Это непростое занятие. Например, для совершения Коры вокруг Кайласа (55 км на высотах 5000-5700 м) потребуется не менее 3-4 недель. Чтобы не травмироваться, локти и колени защищают нашивками из кожи, а ладони – деревянными дощечками.

Еще раз полюбовавшись дворцом, направляюсь к храму Джокханг по улице-рынку Баркхор. Здесь богомольцы и туристы сливаются в общий поток. Одни совершают религиозный обряд, другие посещают магазины, лавки, лотки. Всевозможные товары на любой вкус. Особенно много ритуальных вещей: молитвенные барабанчики и флажки, иконы-танки, масляные светильники (чомай), колокольчики (конхо), иконки из глины (тса-тса), дудки, амулеты, морские раковины, медные сковороды – гонги (харанга) бронзовые фигурки Будды и др.

У входа в Джокханг (Храм чудесного сияния) вереница паломников. Дым от можжевеловых воскурений столбами поднимается вверх.

Много историй и легенд ходит вокруг этого храма. Вот одна из них. Когда Будда собрался покидать Землю, он согласился оставить людям свои статуи. Две из них попали в Непал и Китай. Чтобы заполучить их, царь Гампо женился на непальской и танской царевнах и в приданное получил священные статуи. Для одной из них и был построен храм на месте бывшего озера в 653 году. В главном святилище храма двухметровый Будда сидит в позе лотоса на троне. Статуя сделана из позолоченного сандалового дерева. На голове - венец из золота и драгоценных камней. Перед статуей множество жертвенных чаш. Люди молятся и жертвуют тем, чем богаты.

Выйдя из храма, я долго бродил по старым кварталам города. Набрел на мастерские ремесленников, где на твоих глазах кузнецы, чеканщики, гончары, оружейники, портные готовы сделать все, что тебе угодно.

А вечером вернулся в свою гостиницу.